Слова этой песни, которой не так давно исполнилось уже 50 лет, наверняка хорошо знакомы даже тем, кто её моложе. А уж моём детстве она звучала, как говорится, из каждого утюга – и это при том, что утюги в те времена во многих домах были ещё не электрические, а чугунные, для нагрева на огне.

Но увидеть всё то, о чём поётся в этой песне, своими глазами мне довелось лишь теперь, спустя столько лет, когда при содействии медиакомпании "Северный город" я побывал на Таймыре – в Норильске и Дудинке. А полуостров Таймыр, как известно – это самая северная часть не только России, но и всего Евроазиатского континента – то есть в буквальном смысле край земли, за которым до самого полюса простираются уже лишь арктические льды.

Правда, строго говоря, Норильск и Дудинка располагаются на противоположной, южной границе Таймыра, но от того ослепительно белых льдов, седых снегов, лютых ветров, хрустящего мороза и прочего арктического великолепия в этом суровом краю вечной мерзлоты не меньше. И ещё кругом – сплошная бескрайняя тундра, по которой и впрямь проехать можно лишь на оленях либо вездеходах. С "материка" в зимний период туда "только самолётом можно долететь", как поётся в другой популярной в прошлом песне, а летом можно добраться ещё по Енисею-батюшке (так зовут эту могучую реку сибиряки), на котором и стоит заполярный город-порт Дудинка, поскольку ни автомобильная, ни железная дороги в эти края не ведут.

Но зато таковые связывают Дудинку с Норильском, между которыми менее сотни километров. Вот только проехать их автотранспортом по шоссе, имеющем статус федеральной трассы, бывает ох как непросто, а часто и невозможно – когда в сильную и затяжную пургу её закрывают для движения. Иначе может занести снегом по самую крышу машины, а то и вообще смести с дороги, как сносило когда-то аж целые вагоны курсировавшей здесь в прежние времена электрички... Сейчас местная железная дорога пассажирские перевозки уже не осуществляет, только промышленные, но зато она была и остаётся самой северной в мире. Здесь вообще много чего самого-самого.

Из расположенного примерно посередине между двумя городами аэропорта Алыкель (современного, прекрасно оснащённого, с полностью реконструированной ВПП, но при этом высшей категории сложности для пилотов из-за сильнейшего бокового ветра и прочих "приятностей") в Дудинку я добирался во тьме кромешной и как раз в пургу, хоть и не настолько сильную, чтобы трассу закрыли, но всё равно не видно было ни зги в самом что ни на есть буквальном смысле, водитель вёл машину практически на ощупь – "по памяти", как он сам выразился, ориентируясь лишь по ему одному понятным "тайным знакам", ибо ни реальных дорожных знаков, ни самой дороги как таковой видно не было. Как сейчас модно говорить, от слова "совсем". И без таких навыков в этих краях просто не обойтись. Случайных людей и пустобрёхов здесь вообще нет. Каждый – мастер своего дела.

За "несерьёзным" на слух несведущего обывателя названием Дудинка скрывается многое. И не потому, что его носит и река, и город, и порт. Собственно, сегодняшняя Дудинка, основанная в качестве зимовья ещё в 1667 году, и есть город-порт, расположенный в устье одноименной реки и на правом берегу Енисея в самом его низовье. И хоть стоит этот порт на реке, но по статусу своему он не только речной, но и морской, да ещё и международный, поскольку из него по раздольным водам Енисея (в зимний период скованного почти полутораметровой толщей льда) суда выходят в студёное Карское море, а там уже – и Северный морской путь.

Так что значение арктического порта Дудинка сложно переоценить: именно через него Таймыр отправляет на Большую землю и по всему миру добытые в его недрах природные богатства, и через него же осуществляется полномасштабное снабжение этого труднодоступного региона всем необходимым. Достаточно сказать, что в прошлом году его грузооборот составил рекордные за последние 30 лет 4 млн тонн или почти 11 тысяч тонн в сутки.

И всё работает как часы – в этом довелось убедиться своими глазами за целый день, проведённый на его огромной территории, несмотря на обычный для этих мест пронизывающий ледяной ветер, ведь для человека с фотокамерой в руках такой порт – это ещё и средоточие богатств, которые не измеришь в тоннах и не оценишь в денежных единицах. Тут тебе и щедрость и даже буйство красок, и ошеломляющее ощущение бесконечности просторов, и соперничающее с ними громадьё техники, и жёсткий драматизм индустриальной эстетики такого размаха, для отображения которой так и просится применение контрастной черно-белой фотографии, и многое другое.

Но просто так здесь не поснимаешь, и вообще попасть сюда без специального пропуска не получится. Можно хоть всю жизнь прожить в Дудинке, но, не работая в порту, без такого пропуска никогда на его территории не побывать. И такой строгий режим не случаен: это не просто стратегический объект, а гавань, в акваторию которой регулярно заходят обеспечивающие ледовую проводку судов атомоходы ледокольного флота. Так что иностранным гражданам без особого разрешения в Дудинку вообще не попасть, а сам порт оснащён современным комплексом охранной сигнализации, пресекающим проникновение посторонних судов и подводных аппаратов.
Ну, а поскольку автор этих строк точно не постороннее судно и не подводный аппарат и даже, слава богу, не иностранец, то ему таких препятствий не чинили, а, напротив, оказали всестороннее содействие в организации фотосъёмки, за что хочу особо поблагодарить пресс-службу управляющего работой порта Заполярного транспортного филиала компании "Норникель" – тоже профессионалов в своём деле.

В день съёмки в порту полным ходом шла разгрузка/погрузка сразу четырёх громадных, оснащённых собственными кранами и бескрановых арктических сухогрузов – "Надежда", "Заполярный", "Сабетта" и "Терский берег". Все они – усиленного ледового класса, способны продвигаться даже через битый лед. И если по ходу проводки до порта и от него "бьют" этот лёд могучие атомоходы, то движение судов непосредственно в зоне причалов неустанно обеспечивает ещё один тёзка порта, города и речки – небольшой дизель-электрический ледокол "Дудинка".

Но, если зимой порт постоянно приходится освобождать от оков льда, то ежегодно перед началом летней навигации случается другая напасть: в результате половодья всё огромное пространство его нижнего яруса оказывается затоплено, и всю гигантскую технику, равно и все складированные здесь грузы на целый месяц перемещают на 20-метровую отметку – в сухую зону по границе грунтового откоса высотой с пятиэтажный дом! И Дудинка – единственный в мире порт с такой особенностью.

Что же касается самого городка, то его, помимо нарядного разноцветья домов на вбитых в вечную мерзлоту сваях зимой отличает другая особенность, радующая глаз заезжего обитателя столичного мегаполиса: он весь буквально утопает в белых снегах без малейшего налёта грязи.

Можно здесь увидеть и пару-тройку заброшенных домов и промышленных строений, промёрзших насквозь и безнадёжно заснеженных... Они придают Дудинке особое северное своеобразие, но всё же это редкое исключение, а в целом она симпатична, благоустроена и уютна, насколько это в принципе возможно в местности, где беспросветной и бесконечной полярной ночью мороз порой достигает отметки в минус 60, а ветер может даже взрослого человека запросто подхватить и закинуть в сугроб как пёрышко.

И вот в таких суровых условиях в Дудинке и Норильске (равно как в Мурманске и ряде других городов российского севера) в тесном взаимодействии с медиакомпанией "Северный город" уже много лет успешно работает авторитетная столичная Медиашкола Игоря Попова, квалифицированно готовящая местных школьников к поступлению на факультеты журналистики высших учебных заведений и к работе в местных же СМИ. К слову, Ольга Семушева – представитель пресс-службы Заполярного транспортного филиала компании "Норникель", обеспечившей посещение порта – тоже в недалёком прошлом выпускница этой школы. Ну, а сегодняшние её слушатели наряду с местными журналистами и другими заинтересованными лицами как раз и составили аудиторию, которой в рамках творческой встречи была адресована интерактивная двухчасовая лекция на уже обозначенную в начале этого очерка тему по материалам образовательного курса нашего института.

А ещё на Таймыре бережно сохраняют традиции местных коренных народов – нганасанов, энцев, ненцев, эвенков и долган. И именно в Дудинке довелось пообщаться с одной из наиболее значимых фигур в этой сфере – председателем Союза хранителей этнокультурных традиций Таймыра и заведующим отделом декоративно-прикладного и изобразительного искусства Таймырского дома народного творчества Василием Ивановичем Батагаем. Под обаяние этого человека, долгана по национальности, попадаешь сразу и безвозвратно: он высокообразован и умён, как подобает учёному мужу, и при этом артистичен, как подлинно вдохновенная творческая личность. И это неудивительно, ведь, с одной стороны, он постоянный участник научных конференций и симпозиумов, организатор и участник этнографических исследовательских экспедиций, а, с другой – владеет не только родным языком, но и резьбой по кости, навыками игры на традиционном инструменте – варгане, пишет картины, иллюстрирует книги. И справедливо сетует на то, что такая подвижническая деятельность не всегда в достаточной мере получает поддержку со стороны федеральных структур.

Ну, а мы с ним и его соратницей, учительницей по профессии Ксенией об этом и о многом другом поговорили за чашкой душистого чая с вкусностями в балтысахе – старинном традиционном жилище осёдлых семей долган, обогреваемом уютным огнём печки. И этот балтысах – тоже воплощение многосторонней деятельности Василия Ивановича и его коллег по результатам проведённой в рамках госзадания экспедиции по поиску остатков древних долганских жилищ.

Вносит свою лепту в эту благородную деятельность и юное поколение. Например, вышедшую недавно в свет чудесную книгу "Хранители Севера. Коренные малочисленные народы Таймыра в монологах их представителей" подготовили местные старшеклассники как раз из числа учащихся упомянутой выше медиашколы.

Если Дудинка находится к западу от аэропорта, то Норильск примерно на том же расстоянии и по той же дороге, но к востоку.

Однако ещё до въезда в столицу северной металлургии фары машины выхватывают из ночной тьмы любопытные объекты. Сначала возникает своего рода диорама в натуральную величину и в естественных "декорациях" – фрагмент функционировавшей в 1937-52 годах узкоколейки: подлинный мост через реку Амбарная и паровоз Гр-272 "Кукушка" – тоже подлинный, хотя и не местный, доставленный сюда в 1992 году с Украины, но в точности такой, как здесь ходили. Далее – другое музейное транспортное средство – самолёт Ан-26 на постаменте с надписью "Надежда".

Но ещё чуть раньше чуть поодаль возникает громко гудящая своими плавильными печами и "пышущая жаром" громада одноимённого металлургического комбината – самого молодого и высокотехнологичного предприятия "Норильского никеля", воздвигнутого взамен безнадёжно устаревшего и выработавшего свой ресурс старого никелевого завода и на месте старого же аэропорта на плато всё с тем же названием – Надежда. Зрелище весьма и весьма впечатляющее!

Сам Норильск встречает красивой иллюминацией "парадного" въезда и в сравнении с миниатюрной и простенькой Дудинкой сразу производит впечатление настоящего и местами даже помпезного промышленного центра – самого северного в стране и при этом по своему удобству и уровню сервиса мало в чём уступающего той же Москве (по крайней мере, на взгляд ненадолго заглянувшего сюда человека). В дневное время его главные улицы выглядят чисто, опрятно и даже весело благодаря таким же, как в Дудинке, разноцветным "кубикам" домов на фоне белого снега, современным ветро- и снегозащищённым остановкам общественного транспорта и самому этому транспорту в виде "северобусов", часть которых раскрашена детскими рисунками.

А с наступлением темноты город становится ещё краше, уютнее и даже как-то теплее, несмотря на доминирующее "холодное" освещение. Дома в монументальном стиле "сталинского ампира" с щедро подсвеченными фасадами составляют красивые архитектурные ансамбли, а массивное здание штаб-квартиры здешнего всеобъемлющего "хозяина" – корпорации "Норникель" на Площади металлургов соседствует с бревенчатым Первым домом Норильска, в котором в 1921 году зимовала геологическая партия и который в качестве уже музейного экспоната был перевезен с места своей первоначальной постройки, Нулевого пикета, в центр Норильска.

Другое напоминание о былых временах – в районе западной оконечности города: скорбный мемориал, известный как Норильская Голгофа. На памятной доске у входа на его территорию начертано, в частности: "Здесь, у горы Шмидта находилось первое норильское кладбище – место захоронения в 1935-56 годах десятков тысяч умерших и расстрелянных з/к Норильлага – граждан СССР и других стран". И страшно даже подумать, а не только представить, через какие тяготы пришлось пройти тогда этим людям, работавшим на здешних рудниках (надземные постройки над шахтными стволами которых видны на склоне горы и поныне) и даже не живущим, а лишь существующим в утлых лагерных бараках. Покидая это мрачное место, не удержался и в память о них несколько раз ударил в висящий на входе колокол…

А чуть поодаль, у самого подножия горы Шмидтихи (как по-свойски именуют её местные), вовсю кипит работа на Норильской обогатительной фабрике. Самосвалы-большегрузы буквально ежеминутно снуют сюда порожние, а обратно уже с полными кузовами, проезжая навстречу друг другу через контрольные весы, а экскаваторы знай себе наваливают в их кузова ковш за ковшом, и, глядя на это глазами заезжего "туриста", буквально телом чувствуя этот неудержимый рабочий ритм, ощущаешь себя словно в кадре производственной киноленты советских времён вроде "Время, вперёд!", так что и здесь в процессе фотосъёмки просится к установке режим ч/б.

Любителям поснимать технику – хоть уже и не в динамике, а замершую на "вечной стоянке" стоит посетить и местный Музей развития железнодорожного транспорта с его открытой для всеобщего обозрения площадкой, на которой выставлены исторические локомотивы, мотодрезины и вагоны. Основным предназначением здешней железной дороги изначально была доставка грузов из порта к рудникам и обратно. Вот и теперь, после упразднения не оправдавшего себя пассажирского сообщения, оставшиеся ветки используются сугубо для промышленных перевозок, являясь собственностью и транспортным подразделением всё того же "Норникеля" и будучи при этом самой крупной автономной ж/д сетью широкой колеи на территории бывшего СССР. Но в память о былом осталось здание городского вокзала, сегодня являющее собой упомянутый выше музей. Вот только в зимний период его огромные уличные экспонаты, как и всё вокруг, стоят "по уши" всё в том же ослепительно белом снегу, под которым их не то, что не отснимешь, но даже и не разглядишь толком.

Зато довелось очень хорошо разглядеть лица юных учащихся медиашколы, пришедших, как и в Дудинке, на интерактивную лекцию автора этих строк – светлые, умные, одухотворённые и неравнодушные. Да и взрослых тоже было немало, зал едва смог вместить всех желающих, и по предложению организаторов на следующий день уже отдельно только со слушателями медиашколы была проведено дополнительное 3-часовое занятие с расширенной сессией вопросов и ответов. И стоит отметить, что по окончании обеих встреч и юные участники, и взрослые, включая уже работающих в сфере СМИ, проявили заинтересованность в получении дополнительного профессионального образования в ИПЛФ.

Покидать Таймыр, честно, не хотелось. И, хоть незабвенный представитель нанайского народа Кола Бельды был выходцем не из этих мест, но воспевал северные края нашей страны в широком смысле, и со мной произошло всё именно так, как в его знаменитой песне полувековой давности:

Увезу тебя я в тундру, и тогда поймешь ты вдруг,
Почему к себе так манит и зовет полярный круг.
Ничего, что здесь метели, не беда, что холода.
Если ты полюбишь север, не разлюбишь никогда!

Но всё рано или поздно заканчивается. Закончился и мой вояж на Крайний Север. А осадочек, как говорится, остался…

Очень приятный осадочек, между прочим, – и не только от общих впечатлений, но в самом что ни на есть буквальном смысле – по части вкусовых ощущений. Ибо, как изрядный гурман, не могу не отметить напоследок: кормят что в Дудинке, что в Норильске – сказать, что очень вкусно, это ничего не сказать. Причём по вполне гуманным (по здешним северным меркам) ценам – не в каждой столичной ресторации такое отведаешь. Там одна лишь апельсиновая панакота на десерт чего стоит! Mamma mia, даже итальянцы такую не сготовят! А вы не знали, что на Таймыре расположено крупнейшее в мире месторождение не только никеля, но и апельсинов?

Что уж говорить про местные прилавки, изобилующие солёной, копчёной и вяленой полярной рыбой во всём многообразии её видов, включая омуля, равно как и сырокопчёной колбасой и прочими деликатесами из оленины – домой без хотя бы малой толики этой аутентичной вкуснотищи не улетишь!

Кстати, от заполярных Дудинки и Норильска до столичной Москвы – около 2800 км. До Северного полюса – чуть ближе, 2300. И завершить свою "таймыриаду" хочу всё же не на хлебе насущном с местными вкуснотами из рыбы или оленины, а на ещё более высокой ноте. Даже двух. Первая: сколько езжу практически всю свою сознательную жизнь по стране, столько же не перестаю удивляться (в том числе и на фоне множества поездок по всему миру): до чего же она велика во всех смыслах и многообразна! Даже после того, как с прежнего СССР уменьшилась до одной лишь России. Это просто вселенная какая-то из не похожих один на другой и населённых разными народностями миров, составляющих единое и неделимое целое – это вот от души, не "по методичке". И как же теряют все те, кто по той или иной причине не может увидеть нашу страну во всем её этом многообразии! Ещё больше – те, кто, хоть и мог бы, наверное, но просто не хочет этого видеть и знать, замкнувшись в привычном для себя мирке (с времяпровождением где-нибудь в Турции или пусть даже в Куршевеле) и наивно полагая, что вот это-то и есть центр мироздания.

И эта, вторая из обещанных высоких нот – отнюдь не поверхностное суждение залётного визитёра, которого хорошо принимали, вкусно кормили и снежную пыль в глаза пускали. Просто и в силу своих профессиональных привычек, и, так сказать, чисто по-обывательски пообщался на Таймыре с очень большим числом местных жителей – от начальников до работяг-вахтовиков и никак не ангажированных школьниц и от представителей коренных народностей до сограждан, по разным причинам переехавших сюда на ПМЖ с "материка". И все без исключения, хоть и клянут временами те или иные проблемы (а где их нет, и кто их не клянёт?), но в целом и очень любят этот свой суровый край "на отшибе" матушки-России, и проявляют себя истинными патриотами всей нашей огромной страны – такими, каких в столицах-то поискать ещё надо…